Летопись.

 

Проклятие Нолдоров.

 

Велика и прекрасна Арда, творение Илуватара, отца всего сущего, и велики духом дети его, рожденные под звездами во тьме веков – эльфы, в чьих глазах свет и мудрость. В первую эпоху, когда не взошел еще первый рассвет солнца и не озарилась ночь ликом Луны, призваны были они из мрака Средиземья в  освещенный светом двух дерев Валинор, обитель валаров. И многие эльфы вняли их зову. Много исскусств и знаний постигли они, а более прочих нолдоры, высшие эльфы (пущинские рыцари). И первым из них был Феанор (Ваня Фоменков), вождь, чей дух был подобен пламени. И величайшим творением Феанора были сильмарилли (камешки кварца), три кристалла, впитавшие в себя свет дерев валинора. И когда узнали валары о сотворении сильмариллей, узрели, что станут они проклятием Феонора и рода его, ибо велика была заключенная в них сила, искажавшая помыслы и самую душу их творца. И алчность и гордыня Феанора возрастала с каждым днем. О том как сбылось пророчество валаров поведано в песне о проклятии Феанора, и в памяти тех дней слава и падение нолдоров сплелись в одно.

Феанор, владыка нолдоров, сотворив сильмарилли, в гордыне своей отринул опеку валаров и назвал себя владыкой Средиземья. Говорил он о свете, что заключен в сильмарилях, о силе, коей обладают камни, о мощи и славе нолдоров. Говорил о землях, что лежат на востоке и свободны от руки валаров и ждут хозяев. Нолдоры с радостью внимали его речам и казалось им, стоит вернуться, и с помощью сильмарилей свет бессмертного края озарит мрак средиземья, и богатства обширных земель будут принадлежать им. Тогда много говорили они о добре и справедливости и вспоминали о братьях своих, сумеречных эльфах Синдарах, что остались в Белерианде. Мнилось нолдорам, что вернуться они как наставники и покровители и будут нести свет народам средиземья.

Так, в год 2003 от сотворения Эа, вопреки воле валар выступили дружины нолдоров и двинулись через льды залива Хелкар-аксэ на восток, к берегам Средиземья, к стране Белерианд, что лежит меж реками Сирион (ручей западного полигона) и Гэлион (зайцевский ручей). Труден и долог был этот переход, ибо расстояние меж Валинором и Белериандом велико, а нолдоры были нагруженны добром и оружием и шли с женщинами и детьми и каждый нес груз, который простые смертные не поднимут вдесятером. Но сильны духом и могучи были эльфы нолдоры на заре своей юности и трудности перехода не остановили их и вступили в час рассветный, час первого восхода солнца, нолдоры на берег Средиземья, и клич их раздался как гром небес. И многие народы Белерианда  возликовали, услышав этот клич, и лишь Мелькор (Юра Бодров), черный властелин Средиземья, содрогнулся в своих чертогах, ибо был брошен вызов его могуществу, и он впервые усомнился в своих силах.

Радостна была встреча нолдоров и синдаров (электростальцы) и эльфы двух родов, хотя и виделись впервые, называли друг друга братьями. В те дни Феанор в знак дружбы подарил королеве синдаров, великой волшебнице Мелиан (Саша Веремеева) один из сильмарилей. А другой сильмариль оставил себе, ибо хотел всегда иметь при себе часть света бессмертного края. Третий же сильмариль пропал, и никто не ведал, как и куда, кроме старого энта (Вася Демидов), что жил на горе Долмед со своими сородичами, и до поры тайна эта была сокрыта.

Придя в Белерианд, нолдоры основали крепость на мысу у слияния двух рек.  И строили ее не спешно, думая, что Мелькор дремлет. Но черный властелин не дремал, ибо его помыслами овладели сильмарили и ему было ведомо, что достань он сильмарилы, сила его возрастет и он одержит верх над пришельцами и трон его останется незыблем. Соглядаи донесли Мелькору, что синдары держат один из сильмарилей.

А сумеречные эльфы жили в постоянном страхе перед нашествием орков и прятались в глухих дебрях и не знали оружия и доспехов, а лишь пели на полянах и собирали цветы. И где их тайное укрывище не было ведомо Мелькору. Но, возжелам сильмариль, он сам во главе лучших своих воинов урукхаев, выступил из Ангбанда («Темычевский лагерь»). Его черное войско шло через леса Белерианда, и птицы смолкали, и трава увядала под их поступью. Орки переправились через Сирион и вступили в гористую местность на юге. Здесь  наткнулись они на недостроенную крепость и народ невысоких коренастых созданий. То, как показалось Мелькору, были синдары, и черное войско обрушилось злобной стальной лавиной на защитников крепости и истребили всех до единого, и лишь тут увидели, что убивали не эльфов, но гномов (пущинские малыши). И победа не  принесла им вожделенный сильмариль.

С того дня народ гномов возненавидел Мелькора и слуг его, и меж орками и гномами с тех пор была всегда была война.

Ни минуты не скорбели орки и Мелькор о своей ошибке. Растерзав трупы несчастных гномов, орки двинулись на запад пройдя немалое расстояние по горам и перейдя реку Гэлион, наткнулись негаданно на лагерь Феанора. Так встретились впервые два вражеских войска, но не было в тот день меж ними битвы, ибо нолдоры успели укрепиться, а орки устали от похода и уступали нолдорам в числе, и Мелькор отступил.

Так войско орков покинуло земли эльфов и вернулось в Ангбанд, неся на копьях головы гномов. Но крепкие жилы у подгорного народа. Вновь огласились омытые кровью пещеры звоном наковален. Царь гномов, старый Азагхал (Рома Ветров), мыслил поначалу покинуть оскверненное орками место, но здесь был дом гномов, здесь была их родина,  и они остались. Много оружия отковали гномы в те дни, ибо велика была их обида на черного властелина, и затаили злобу они в душах своих навек. Азагхал, как откованы были первые доспехи, отправился с караваном к крепости Феанора и там принят был с почетом. Вкруговую пили царь гномов и владыка эльфов. Чудесную каменную птицу подарил Азагхал Феанору, и стала меж ними великая дружба.

О третьем сильмариле до той поры ничего не было слышно, но маги из всех народов неустанно искали его. Ведомо было им, что старейший и мудрейший в Средеземье обитатель, энт с  горы Долмед, мог поведать им тайну, где сокрыт сильмариль.

Так, поначалу маг тёмных сил (Аня Новикова), затем светлая волшебница нолдоров прекрасная Галадриэль (Тоня Васильева), после Мелиан из синдаров, а затем и гномья чародейка Лейла, приходили на гору Долмед и здесь получили все они задания старца. Немногое открыл энт тем магам, кто выполнили его задания, но через его мудрость овладели волшебники искусством заговоров и творения амулетов и получили власть над душами тварей низших рас. Многие научились повелевать троллями, из которых поблизости жили старые черный и зеленый тролли.

Кое-кто из магов научился жечь огнем древесные тела энтов, а кто-то получил власть управлять ими. То было великое время, когда волшебство расцвело в мире, который был еще юн и исполнен чудес.

Нолдоры, отстроив крепость на мысу, озаботились поиском родичей, ибо не знали каковы они и где обитают. Большое посольство отправил Феанор в леса Дориафа, и радостна была встреча меж нолдорами и синдарами в березовых лесах, заколдованных чарами Мелиан. И синдары пели и радовались как дети, ибо закованные в сверкающие доспехи нолдоры казались им могучими витязями из легенд, пришедшими освободить их от ига Мелькора, и рады были синдары встретить таких родичей и назвали нолдоров старшими братьями и целовали их и ликовали всем народом. Мелиан, обрадованная приходом посланцев Феанора, отправила в ответ своих посланцев в крепость нолдоров. Возглавил посольство Тингол (Саша милиционер), эльф большой силы и высокого умения, единственный, кто умел и любил владеть оружием из синдаров. А когда явились синдары, а многие из них несли с собой оружие, в крепость Феанора, узрели эльфы, как многочисленны два народа их, и как велико может стать войско эльфийских владык, если выступят совместно. Тогда вышел гордо и властно вперед владыка Феанор и изрек: “Се, узрите синдары и нолдоры, солнце взошло и исчезает тьма, не быть более Мелькору властелином, я, могучий Феанор, освобожу Средеземье от черного ига”. Тогда синдары и нолдоры в радости подняли его на щит и провозгласили главой войска. Недолог был сбор, и в час полуденный воинство Феанора выступило в поход на Ангбанд.

Быстро двигались эльфы, и песнь летела над их рядами. Наконец, увидели они вдали черные кручи, то был Тангородрим, горы пепла, и под ними зияли черные пещеры Ангбада. “Победа близка”, - изрек тогда Феанор, и войско его двинулось на приступ, сверкая сталью доспехов и щитов в лучах торжествующего солнца. Битва у стен Ангбанда была самой страшной, которую когда-либо видело доселе Средиземье. Кровь лилась рекой, и враги сквернословили как барлоги, срамя себя перед небесами. И нолдоры отбили с трудом первые ворота, и орки отступили вглубь своей цитадели. Тогда, видя замешательство своего войска, вышел вперед сам черный властелин, Моргот, размахивая огромным мечом. И навстречу ему вышел закованный в сверкающую кольчугу Феанор и его очи горели огнем сильмариля,  который висел на шее, вправленный в ожерелье. Страшна была схватка двух смертных врагов и оба войска ужаснулись. И вой ужаса пронесся над рядами орков, но торжествующий клич прогремел по рядам нолдоров и синдаров, ибо Феанор, чей разум был ослеплен силой сильмариля, в безумии забыв себя, ударил своим щитом Мелькора в голову, и черный властелин пал, залив черной кровью скалы Таигородрима. То был конец битвы, и уцелевшие орки разбежались кто куда, а торжествующие эльфы втоптали тело Моргота в пепел.

Так повержен был черный властелин и в прежнем своем обличие более не возродился, и его могуществу в Средиземье пришел конец. Великую славу снискали себе нолдоры, вернувшись в Средиземье, и валары на своих тронах завидовали Феанору, ибо только он, простой эльф, смог победить Моргота, и только нолдоры, отринувшие их опеку, отныне могли претендовать на титул любимого народа Илуватара. Феанор же после этой битвы впал в безумие, хотя мало кто знал или догадывался об этом, но сильмариль сжег  дотла его душу и разум, и беды беды Средиземья в те дни только начинались.

Немного времени прошло после битвы с Мелькором, когда в запустении земель Белерианда появились тролли. Более других известны двое из них, огромные и ужасные черный и зеленый тролли (Сергей Маслов и Гоша Капцов). Много лиха обрушилось на Средиземье с их приходом, и более прочих на гномов, ибо их царь Азагхал, старик, уважаемый промеж всех народов, был съеден ими. Случилось это когда Азагхал, один без своих телохранителей шел к эльфам синдарам. На узкой горной тропе встретили его Черный и Зеленый тролли. «Расскажи нам сказку или спой песню», - зарычали тролли, - «Тогда пропустим тебя, коротышка». Но гордо ответил им Азагхал – «Не буду петь я мелькоровой мерзости». Тролли обиделись бы на его слова, кабы не были слабы разумом. «Не хочешь петь, тогда танцуй, а не то съедим тебя», - сказали они Азагхалу. «Царь гномов не танцует», - гордо молвил Азагхал. Тогда черный и зеленый тролли бросились на него и убили, а после разорвали его тело на куски и съели все до костей, ибо единственной их радостью в жизни была пища.

С падением Мелькора в землях Белерианда не воцарились мир и покой. Огромный зеленый дракон объявился в лесах и пожирал путников на трактах. Все боялись его (Вадима Юлина), ибо он был живуч и страшен. В те годы владычица Мелиан, решив укрепить дружбу меж своим народом и нолдорами, задумала породниться с родом Феанора. Наикрасивейший из синдаров, Феодорий Зеленый (Федя Тихонов), собрался по ее указу идти к крепости высших эльфов, искать себе невесту. С ним, украсив себя цветами, отправились многие синдары. А была средь нолдоров девушка неописуемой красоты, но нетвердого ума. Имя ее было Улия, что на языке эльфов значит Безумная. Ее красота пленила Феодория, и он предложил ей руку и сердце. Улия не долго думая, а может и вовсе не думая, согласилась стать его невестой. Свадьбу эльфы решили устроить на горе Долмед, в древнейших чертогах Белерианда. Как приданое невесты нолдоры принесли шкуру зеленого дракона, которого они изловили и убили в чащобе. И на празднество были приглашены нолдоры, синдары и гномы и дальних пещер. Но никто не позвал орков, и троллей не позвал на это празднество никто. И тогда явился черный тролль в селение орков и сказал им, - «Там свадьба будет!». «Ну и пускай», - сказали орки ему в ответ. «Но нас не позвали!», - зарычал черный тролль. «Нас не позвали! Смерть им всем!» - закричали тогда и орки. Большую обиду затаили отпрыски Тьмы на эльфов и гномов, и неустанно били боевые барабаны в их селениях.

Свадебное шествие двинулось тем временем к горе Долмед, и впереди, с венками на челе, рука об руку шли Феодорий и Улия. Сильная дружина нолдоров (ведомая  Кириллом Никеевым и Сергеем Юдиным) охраняла их. Но когда гора Долмед была уже близко, на окрестных холмах пропели боевые рога, и орда орков во главе с черным троллем бросилась на эльфов. Закипела кровавая схватка. Феодорий, видя страшное побоище, убоялся за жизнь свою и бросился бежать на гору Долмед, под защиту энтов древнего леса. Но невеста Феодория, прекрасная Улия, страшно сверкнула очами, выхватила у телохранителей тяжелый меч и с безумным криком ринулась в схватку. Многие из нападавших орков тогда устрашились и бросали оружие, ибо Улия была страшна, безумна и свирепа в битве, и крутила мечомнад головой, круша щиты и доспехи, с диким криком разрубая черепа. Но против нее вышел огромный черный тролль, и тогда витязи нолдоры, спасая жизнь невесты, силой оттащили ее назад и закрыли ее телами и стеной щитов. Но безумная Улия, в белых одеждах, с ног до головы забрызганная кровью, словно дух войны вновь бросилась на орков. Враги ее бежали в трепете и ужасе. Но слишком увлеклась она преследованием бегущих и была окружена подошедшими полчищами и пала на землю великая воительница и была зверски растерзана разъяренными врагами. Так, невеста была убита, но нолдоры выстояли, и орки в конце концов бежали. Но горько плакали нолдоры над останками Улии, а больше других убивался Феодорий, проклиная свою горькую судьбу и одиночество. Не было свадьбы меж эльфами нолдорами и родичами их синдарами, и кровные узы не связали их, и союз не был заключен. А склоны горы Долмед усеяли трупы убитых, и кровью текли лесные ручьи три дня.

Многие из эльфов думали тогда, что после разрушения Ангбанда и разгрома на горе Долмед орки сгинут из Средиземья навсегда. Их племена разбрелись по лесам, неуправляемые и павшие духом. Но надеждам эльфов не суждено было сбыться. Ибо явился в сумеречном свете с востока неведомый странник. Он называл себя Фесс, и одевал себя в черные одежды, а волосы его были цвета пламени пожара. Его дух был мертв, ибо он был некромант, и лишь тело его в этом мире еще удерживало одно желание, желание смерти Феанора. Откуда была у странника эта ненависть, неведомо было никому. Но многие слышали его стенания в ночи, ибо каждую ночь он страдал, не зная как умертвить владыку эльфов. Каждую ночь ему являлись семеро в белых одеждах и семеро в черных одеждах. Они тоже страдали. Страдания были нестерпимы. Особенно нестерпимая боль терзала Фесса когда он убивал, а убивать он любил, поэтому страдал он всегда.

Этот страшный упырь сразу снискал себе расположение орков и троллей. Видя такое исчадие тьмы и ужаса, они воспряли духом и сплотились в орду и вновь заняли темные пещеры Ангбанда. И тогда некромант Фесс взялся вызволить дух Мелькора из белых палат Мандоса. И Мелькор вернулся на его зов. Но не мог он уже воплотиться в прежнем страшном обличье. Его новый облик был жалок, ибо голова его была обезображена шрамом, а сам он был бледен и очень спокоен. Дух его не был уже яростен, но был отныне вялым и умиротворенным. И кто видел его, не мог уже удержать в себе содержимое своего желудка.

Но не среди темных народов суждено было родиться лиху Средиземья. Лихо нарождалось исподволь, медленно, словно змея выползало из черной норы, выползало там, где никто не ждал его. Жажда обладания сильмариллем – вот что стало лихом во сто крат страшней злодеяний Мелькора. Ибо светлые сердца чернели от алчности и вожделения.

Галадриэль (Тоня Васильева), волшебница нолдоров, первая поддалась черному безумию. По поручению Феанора искала она без устали утерянный в лесах сильмарилл, и это она, чтобы выведать где сильмарилл, черным заклинанием подчинила себе грязного черного тролля и натравила его на энтов с горы Долмед. И если бы некромант Фесс не освободил тупое животное от заклятья, на горе Долмед могло бы совершиться злодеяние. Сам же некромант был вынужден спасаться от разгневанных нолдоров. А тролль сидел тогда на лужайке, пуская слюни, ибо не знал чем занять свою голову. Но и он не избежал гнева нолдоров и пришлось и ему бежать, спасаясь от мечей и копий безжалостных слуг Галадриэли.

Так черная печать проклятья впервые явила себя, и в душах нолдоров проросли первые черные всходы. Страшные плоды еще не вызрели, но их время приближалось, и черная жатва была уже неотвратима.

Великое посольство отправил Феанор к Менегроту, обители синдаров Мелиан. Никто не ведал, с какой целью шли нолдоры, но многие запомнили черный блеск в глазах Феанора, когда раздавал он мечи и кольчуги своим войнам, уходившим в леса Дориафа. С искренней радостью и слезами счастья на глазах встретили своих братьев нолдоров сумеречные эльфы Менегрота. Трижды славили они Феанора и целовали войнов его, не помня себя от восторга, но молча и брезгливо утирались старые рубаки нолдоров. И когда сели все вместе эльфы двух родов пировать, и Мелиан с Тинголом подняли тост за здоровье Феанора, откинули вдруг нолдоры полы своих плащей и обнажили мечи и бросились на синдаров и злобно рубили их и преследовали повсюду. Так свершилась страшная резня в Менегроте, и нолдоры запятнали себя предательством и кровью соплеменников и побратимов. Большинство синдаров было убито, но нолдоры везде искали лишь одно – сильмарилл, и убивали безоружных, думая, что прячут синдары камень Феанора, тот, что сам он когда-то подарил Мелиан. Но когда обыскали все трупы, сильмарилл так и не был найден, и во всем опустевшем Менегроте не нашли его. Тогда нолдоры покинули веселые когда-то чертоги, не озаботившись даже похоронить убитых. Низко пали они в алчности своей и злобе, и синдары, кто скрылся в лесах, плакали от ужаса и скорби.

А не ведал Феанор, что не было у синдаров более сильмарилла, ибо давно уже достался он великому некроманту Фесу. В темном лесу напал он с отрядом орков на эльфов, хранителей сильмарилла, и забрал камень себе, убив их предводителя. Так синдары лишились своего сокровища задолго до того, как пришла в Менегрот дружина нолдоров. Феанор же не поверил рассказам своих воевод, что нет у синдаров сильмарилла. В злобе беснуясь, приказал он войнам вернуться в Дориаф и сикать камень. Нолдоры повернули назад и в час заката вновь подошли к Менегроту. Тут встретили их синдары. С робкой радостью и надеждой выходили они из леса навстречу нолдорам, ибо решили, что все пережитое было ошибкой и нолдоры вернулись с покаянием и помощью. Но вновь сверкнула сталь нолдоров под черными грозовыми тучами, и злодейство, еще более страшное, чем резня в Менегроте, свершилось в рощах Дориафа. Безумие охватило войнов Феанора, ибо они истребили синдаров от мала до велика и не пощадили ни женщин ни детей, и стали нолдоры подобны отродьям Мелькора, и говорят, сам Илуватар ужаснулся их злодеяниям в тот день. А синдары наконец, хоть и поздно, прозрели, и среди тех беглецов, кто уцелел, не было ни одного, кто бы не горел ненавистью к нолдорам, и все как один они поклялись вечно мстить головорезам Феанора.

Так проклятие нолдоров разделило два родственных народа эльфов, и вечная вражда была меж ними с того времени. Сильмарилл же так и не был найден, и Феанор пребывал в тщетных муках алчности.

Третьему же сильмариллу, тому, что был утрачен в лесах, не было суждено попасть ни в руки эльфов, ни в руки врагов их, орков Ангбанда. Маленький полосатый гном (Аня Янюшина), выведал у старого энта с горы Долмед, где лежит сильмарилл. На закате древнего дня отыскали гномы в дремучей чаще под огромной елью сверкающий сильмарилл. Велика была их радость, ибо в тот миг стали они обладателями величайшего сокровища Средиземья. Промедли они чуть-чуть, и кристалл достался бы нолдорам или синдарам, ибо их лазутчики искали камень в этих же краях. Но сильмарилл попал к гномам, и они спрятали его в самой глубокой своей пещере и отныне думали, как отковать ожерелье Наугламир и вставить в оправу его сильмарилл и так стать первым народом Белерианда.

А у гномов были доброхоты – энты с горы Долмед. Они не ведали, что сильмарилл найден, но из добрых чувств к гномам хотели задушить всех обидчиков их. А ведомо было энтам, что обидчиками гномов были орки Ангбанда. Поэтому явились два могучих энта к воротам крепости Мелькора и били в ворота. «Падите, грязные отродья Мелькора, на колени к стопам маленьких милых гномов и покайтесь перед ними за убийства и насилия!» - так говорили энты, руша ворота. Но ворота не рухнули, а на энтов вдруг обрушился чародейский огонь, и они бежали с позором, слыша за спиной яростный хохот Мелькора и его слуг. Да, страшной магией владел Мелькор, но энты бежали быстрее его огня и спаслись, но с того дня не хотели никому показываться на глаза и прятались на горе Долмед.

Исполнился год как прибыли в Средиземье дружины нолдоров. Проклятие нолдоров несли они в себе, и черные всходы проросли в их душах, и черные плоды вызревали, и много злодейств уже совершили они, но самое худшее было еще впереди. Дух некогда благородных нолдоров изъели гордыня и безумие. Многие замечали признаки разложения и разврата среди сородичей Феанора. И настало время, когда все нолдоры презрели заветы богов и отвергли устои предков и стали подобны дикарям и грязным животным. Пьянство и разврат воцарились в их городах. От мала до велика нолдоры пребывали в дикой оргии. Не осталось средь них ни одного праведного. Везде царило безумие. Эльфийские девы искали противоестественных и срамных услад и выманили для того зеленого тролля из леса. А мужья их ползали в лужах вина и изрыганий своих и были жалки и презренны и Эру Илуватара стошнило, видя как низко пали нолдоры,  и навсегда отвернулся он от народа Феанора.

Отныне любимым народом Творца стали синдары, которые пребывали в любви и мире. В лесах, укрытых ночной тишиной, пели они при свете костров на лесных полянах, и кто из смертных приходил на их стоянки, того награждали они долголетием и здоровьем. Немногим смертным улыбнулась удача, и мало было одаренных синдарами (Ваня Тихонов и Сергей Юдин), но навсегда запомнили они дивные голоса эльфов, поющих о давно минувших днях Средиземья под звездным сводом ночного неба.

Орки, гномы и смельчаки из синдаров, нападали ночами на нолдорские крепости, но немногого добились, ибо спасали войнов Феанора высокие стены и башни и ужасные вампиры (Вова Каменев и примкнувшие к нему нолдоры), что ползали в лесах вокруг крепостей. А когда наступил первый рассвет второго года их пребывания в Белерианде, те из нолдоров,  кто был трезвее прочих, замыслили еще одно злодеяние. Сильную рать собрали они, и когда никто не ждал их, явились с оружием к пещерам гномов и перекрыли все выходы. И жестокую резню учинили нолдоры, и никто уже не удивился их кровожадности, ибо давно уже нолдоры стали подобны оркам, и даже обличьем многие из них походили на детей Мелькора, а сам Феанор был подобен ужасному исчадию Тьмы. Когда убит был в пещерах последний гном, найден был сильмарилл, и Феанор взял его себе и руки его обагрились кровью невинно убитых гномов. Так стал владыка нолдоров злодеем из злодеев, и народы Средиземья ужаснулись и прокляли его.

Был на службе у Мелькора в те времена огромный черный тролль. Был он тупым животным и не умел другого, как убивать и пожирать эльфов. Он побывал во многих битвах и многое увидел. Увидел непотребства нолдоров, увидел развратных нолдорских дев, увидел пьянство средь них и безумие срамное. Тогда вдруг просветился разум его, и откровение было ему. Эру Всемогущий волей своей даровал ему прозрение и благословил его, и божественная благодать сошла на черного тролля. В тот же миг тролль пал на лицо свое и восславил господа. Воодушевленный, назвал он себя монахом непорочным и поклялся нести народам учение целомудрия. Так велико было в нем отвращение к развратным нолдорам, что если из них кто на его пути отказывался признать свет веры, разрывал того на части и тем спасал души от впадения в грех. И стал он основателем монашеского ордена целомудрия.

Далеко разнеслась молва о новой вере и монахе странствующем. Многие принимали учение его. Сама владычица синдаров Мелиан одобрила веру эту. И, наконец, свершилось между двумя молодыми из ее народа (Сергей Медведев и Наташа Громова) первое венчание по новому обряду. Великая это была свадьба, и много цветов устилало путь новобрачных. И были там и кое-кто из нолдоров, которые еще не впали в грех и покаялись перед синдарами за свои преступления и охраняли их путь и даже пролили кровь свою, отбиваясь от нападения некроманта Феса.

Свадебная процессия благополучно прибыла на гору Долмед, и обряд венчания свершился на сей раз. Тролль-монах вложил в уста новобрачным хлеб непорочности и окрестил их и призвал к целомудрию и безгреховности. И, говорят, сам Эру Единый благословил этот союз.

И хотя союз молодых был целомудренным, однако же настало время, родилось у них дитя. Принес аист в Менегрот младенца, и нарекли его синдары Эарендил – что значит «Надежда», ибо мальчик был силен и могуч, и даже когда аист нес его, норовил сразиться с орками на холмах, и грозил стать соперником Феанора. Так родилась надежда  свободных народов, великий богатырь, равному которому не было еще в Средиземье.

Было у молодых и второе дитя, но ничем не походило оно на Эарендила. Родился урод, страшная вампириха Шелоб (Женя Абрамычева). Много слез пролили тогда синдары, но Мелиан взяла это страшное дитя на перевоспитание и исцелила вампириху наложением рук. Так вновь поселилось веселье в землях синдаров, и они воспряли духом и стали думать, как отомстить нолдорам за резню в Менегроте. Недолго пришлось им совещаться, ибо явились к ним гномы и просили заключить союз и идти войной на Феанора и извести зло мечом и секирой. В тот час явился из лесов некромант, могучий Фесс. Все боялись его, но молвил Фесс, - «Ныне не время для вражды, ибо есть у нас общий враг, и он страшен – Феанор. Забудем же былые обиды и встанем плечом к плечу». Тогда Мелиан ответила ему, - «Да будет так, некромант», и союз был заключен меж ними. И при этих словах вышел из леса черный тролль, монах ордена целомудрия, и с криком одобрения встал в ряды войнов Мелиан. Велика была его ненависть к разврату и разложению, мечом помыслил он исправить нолдоров.

Большое войско собрали синдары и гномы, но многократно усились, когда Фесс призвал подвластных ему орков, и те, по его слову, пришли лесными тропами скрытно к Менегроту в большом числе. Так узрели Мелиан и Фесс, какие силы собрались выступать против ига нолдоров, и возликовали. И войны кричали, - «Смерть Феанору, смерть развратникам нолдорам, смерть!» И это было началом Войны Гнева, ибо все свободные народы Белерианда встали вместе под одни знамена и объявили нолдоров врагами своими. Великая армия выступила из Менегрота в полдень светлого дня Средиземья.

Двигалось войско неспешно. Угоры Долмед встретили войнов энты, но они не хотели присоединиться к походу. Тогда маг гномов, наделенная властью над душами энтов, держательница посоха энтийской смерти, великая Лейла, заколдовала их, и энты встали в ряды воинства и двинулись к крепости Феанора.

Долго стояло войско свободных народов на берегах реки Сирион, ожидая что дружина Феанора выйдет на битву. Но нолдоры не покинули крепости своей, и тогда армия Мелиан перешла реку и осадила Феанора в его твердыне.

Страшная была эта крепость. Дрожь и трепет охватили войнов Мелиан, когда увидели они нолдоров на стенах, одетых в кольчуги и закрытых от стрел и ударов огромными щитами. Увидели и страшного вампира, охранявшего тело Феанора. Но все же нашли в себе храбрость войны свободных народов идти на приступ. Но нерушима осталась крепость Феанора и много копий изломали гномы и орки, но не добились ничего. Тогда вдруг вышел вперед черный тролль и праведным гневом пылали его глаза. Ревя от ярости и страх бросился он на смерть на строй нолдоров и вырвал из рядов их самого Феанора и ударил его лапами и прошел сквозь строй щитоносцев в крепость, проклиная развратников и грешниц порочных. А за ним отборные войны свободных народов бросились в пролом, растоптав вампира, телохранителя Феанора, и жестокая сеча была там, и долго не было ясно, кто одолеет. Но нолдоры устояли и вновь отбили ворота, и войско Мелиан отступило. Многие войны, лучшие из лучших, остались на поле боя бездыханными. Пали тут черный тролль целомудренный, пали энты могучие и пал Тингол, первый витязь синдаров. Так осталась Мелиан без самых крепких и смелых, и войско ее стало отходить в беспорядке от стен. И шли нестройно, кто-то успел уйти за самый Сирион, а кто-то еще медлил невдалеке от стен. Тогда Феанор, коварный и злобный, вывел своих щитоносцев из крепости и ударил по отходящим. Никто не смог организовать отпор душителям, и нолдоры перебили несметные толпы, и все бежали перед ними в беспорядке. А Феанор, живой и невредимый, прошел как черная туча по трупам, избивая раненых врагов щитом, глумясь и терзая несчастных, ибо низко пал он в безумии своем и сам Эру Илуватар ужаснулся его злодейству.

Армия Мелиан бежала за Сирион и встала на горах, готовясь к последнему бою. Все храбрились в войске и говорили, - «Нас все еще много, больше чем нолдоров, одолеем их в открытом поле». Но вот появились под берегом Феанор и его сверкающая доспехами рать. Тогда, вдруг, побежала в леса половина из воинства свободных народов. Как не взывали к совести бегущих Мелиан и Фесс, старания их были тщетны, ибо войны были малодушны и трепетали от ужаса при виде нолдоров.

Так, Феанор ударил по тем, кто еще ждал его с оружием в руках, и истребил всех, и нашли здесь смерть свою Мелиан, королева эльфов, и Фесс некромант, воевода орков, и их тела лежали рядом. А после нолдоры настигли тех, кто бежал в леса, и не пощадили никого. Много крови пролилось тогда и воды Сириона окрасились алым, а нолдоры торжествовали великую победу, ибо они завладели последним сильмариллем, сорвав его с тела убитого Феса, и стали владыками Средиземья. Так окончилась Война Гнева. Феанор не был свергнут, и не было свергнуто иго его, и разврат и лиходейство воцарились в Средиземье. Свободные народы были покорены и прозябали в ничтожестве, и не осталось никого, кто мог бы поднять голову. Свершилось проклятие нолдоров, и Феанор стал черным властелином и занял трон Мелькора, а нород его, прекрасные некогда эльфы нолдоры, обратились в диких и злобных чудовищ, и страх простер свои черные крылья над Средиземьем. Так ушли в прошлое светлые и радостные дни и добрая память об эльфах Валинора, и жажда сильмариллей привела к растлению нолдоров, и это было их проклятием, и оно исполнилось.